"Не всякий…"

«Не всякий…»
Дитрих Бонхеффер
Источник: Бонхёффер Д. Следуя Христу. М: Бук Чембэр Интернэшнл, 1992, с. 143-146.
Иисус сказал: «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей шкуре: под ней они хищные волки. Вы узнаете их по плодам их дел. Разве собирают с терновника виноград, а с колючек инжир? Так вот, хорошее дерево приносит хорошие плоды, а дерево с гнилью – плохие плоды. Хорошее дерево не приносит плохих плодов, а дерево с гнилью – хороших плодов. Всякое дерево, не приносящее хороших плодов, срубают и бросают в огонь. Итак, по плодам их дел вы узнаете их. Не всякий, кто говорит Мне: «Господь! Господь!» – войдет в Царство Небес, а только тот, кто исполняет то, что велит Мой Небесный Отец» (Мф. 7:15-21; в переводе В.Н. Кузнецовой)
Стихи 15-20. Разделение между Общиной (Церковью) и миром произошло. Но слово Иисуса движется вперед — в Общину, производя в ней суд и разделение. И среди учеников Иисуса снова и снова должно совершаться разделение. Ученики не должны думать, что им можно попросту убежать от мира и пребывать в безопасности на узком пути, в небольшой группке. Среди них объявятся лжепророки, и от путаницы возрастет отчуждение.
Вот человек рядом со мной — по внешности он — член общины, он пророк, проповедник; по внешности, по слову и деянию он — христианин, но из его сердца исходит тьма, ибо внутри он — хищный волк, его слово — ложь, его дело — обман. Он знает, как хранить свою тайну, и он делает свое темное дело скрытно. Он среди нас не потому, что к нам его влечет вера в Иисуса Христа, а потому, что дьявол гонит его в общину. Возможно, он ждет, что его мысли, его пророчества принесут ему власть, влияния, деньги, славу. Он ищет мирского, а не Господа нашего Иисуса Христа. Он прячет темные намерения под христианскими одеждами, т.к. знает, что христиане — народ легковерный. Он рассчитывает, что останется неразоблаченным. Он ведь знает, что христианину нельзя судить, и в нужное время не преминет напомнить об этом! Ведь не каждый может видеть сердце другого… Так он многих собьет с верного пути. Может, сам он всего этого и не знает, может быть, дьявол его пославший, от него самого скрывает, кто он таков.
Это предупреждение Иисуса могло бы повергнуть Его учеников в большой страх. Кто знает другого? Кто знает, не прячется ли за христианской внешностью ложь и не подстерегает ли соблазн? Это могло бы привести общину к глубокому взаимному недоверию и мнительности. Это могло бы привести к бессердечному осуждению каждого брата, впавшего в грех, — со ссылкой на слова Иисуса.
Но Иисус освобождает Своих последователей от этого недоверия, способного разрушить общину. Он говорит: «Худое дерево приносит и плоды худые. Оно даст знать о себе в свое время». Нам нет нужды заглядывать в душу другого. Нам надо подождать, пока дерево принесет плоды. По плодам мы различим деревья в свое время. А плоды не заставят себя долго ждать. Здесь подразумевается не различие между словом и делом лжепророков, но различие между видимостью и реальностью.
Иисус говорит нам, что человек не может долго жить видимостью. Приходит время плодоношения, приходит время разделения. Рано или поздно станет ясно, что за этим человеком стоит. Дерево не может не плодоносить. И настанет момент, когда станет ясно, как отличить одно дерево от другого. Настанет время плодоношения — и тогда станет очевидным, что ложно, а что хорошо. И это испытание выдержит только то, что реально.
Иисус ясно требует от Своих учеников — отличать в такие моменты видимость от реальности и проводить разделение между собой и теми, кто христианин лишь по внешности. Это избавляет их от всяческих любопытствующих исследований другого, но требует правдивости и решимости в признании решения, посылаемого Господом. В каждое мгновение может случиться так, что среди нас вынырнут те, кто христиане лишь по видимости, или что мы будем разоблачены как только выглядящие христианами. Поэтому ученики и призваны к крепкому единению с Иисусом, к истинному следованию Ему. «Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь» — и никакая пышность ему не поможет.
Стих 21. Но разделение идет еще глубже: это разделение среди тех, кто исповедует Иисуса Господом. Ап. Павел говорит: «Никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым» (1 Кор. 12,3). Т.е. никто не может исходя из своего разума, силы и решения вручить свою жизнь Иисусу, назвать Его своим Господом. Но в словах Иисуса указана возможность того, что кто-то называет Иисуса своим Господом, но не Святым Духом, т.е. не услышав призыва Иисуса. Это тем более непостижимо, что если кто в те времена называл Иисуса своим Господом, то это никоим образом не приносило мирской выгоды; напротив, было сознание, что это ведет к высшей опасности. «Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!» войдет в Царство Небесное…» Слова «Господи! Господи!» — это исповедание Общины-Церкви. Но не всякий, кто исповедует таким образом, войдет в Царство Небесное.
Итак, разделение проходит посреди общины, исповедующей Иисуса Господом. Исповедание никоим образом не дает прав на Иисуса. Никто не может сам призвать себя к исповеданию. То, что мы являемся членами Церкви, придерживающейся истинного исповедания, — не дает каких-то прав перед Господом. Мы принимаем блаженство не на основе этого исповедания. Если мы считаем не так, то повторяем грех Израиля, который благодать призвания превратил в свое право перед Богом. Таким образом мы согрешаем против благодати Призывающего. Бог не спросит, как мы исповедовали, но — исполняли ли волю Его. Он спросит об этом всех, в том числе и нас.
Границы Церкви — это не границы, внутри которых дается привилегия, но границы благодатного выбора и призвания Божия. «Говорить» и «делать» — здесь, с учетом сказанного Иисусом далее, следует понимать как отношение между словом и делом. Более того, речь здесь идет о двух видах поведения человека перед Богом: «тот, кто говорит: «Господи! Господи!» — здесь это человек, который на основе своего поддакивания притязает на особое право, привилегию, «делатель» — здесь это человек, смиреннейший в послушании Христу. Первый — оправдывает себя через свое исповедание; а другой, «делатель», — тот, кто призван Божьей благодатью и послушен ей.
Здесь, таким образом, речь человека становится коррелятом его самооправдания, дело же — коррелятом благодати, как раз в сравнении с которой человек не может ничего другого, кроме как смиренно повиноваться и служить. Тот, кто говорит «Господи! Господи!», сам призвал себя к Иисусу, без Святого Духа, либо же он превратил призыв Иисуса в свое личное право. Другой же — исполнитель воли Божией — призван, он находится в благодати, он послушался и последовал за Христом. Он понимает свое призвание не как право, но как суд и милость, как волю Бога, Которому одному он хочет повиноваться. Благодать Иисуса ищет исполнителя, дело становится истинным смирением, истинной верой, истинным признанием благодати Призывающего.