Об отступничестве устами очевидцев

Свидетельство Якова Шевчука
«В 1975 году наша семья по ряду причин переехала в российский город Сызрань. Церковь там была небольшой, около ста человек. Нас хорошо приняли, мы сразу же стали петь в хоре. Вскоре меня избрали на диаконское служение. Однако молодежи в церкви было очень мало, с Киргизией не сравнить. Руководство общины, если называть вещи своими словами, боялось властей и не давало юношам и девушкам серьезно трудиться для Господа. А местный уполномоченный по религиозным культам свободно приходил на членские собрания в церковь, когда хотел.
Но самое ужасное заключалось в том, что в этой общине открыто действовал «иуда», назовем его Василием Степановичем (имя изменено), пожилой проповедник и осведомитель госбезопасности одновременно. И все об этом знали, и ничего не могли поделать, потому что пресвитер наш уж очень всего боялся, и мы постоянно слушали в церкви тринадцатую главу послания к Римлянам…
Несколько месяцев я терпел такое положение дел, а потом не выдержал и обличил пастыря, сказал ему, что до такой степени поддаваться безбожной власти христианам не подобает. Мы с ним тогда откровенно поговорили. Оказалось, что в сталинские времена пресвитер наш уже свое отсидел, и страх навсегда поселился в его сердце. Я же рассказал ему о том, как наши братья много и благословенно трудятся в Киргизии, и Бог защищает их от мести атеистов. «Ладно, – в конце беседы заключил пресвитер, – за искренность свою останешься диаконом, а то я уже думал тебя снимать…»
После той памятной беседы мы с нашим пастырем примирились, однако присутствие в общине нераскаявшегося доносчика продолжало меня сильно смущать. Тем более что одна старица со слезами на глазах поведала мне, как этот самый Василий Степанович перед войной выдал НКВД тайное место собраний части общины, и тогда почти всех братьев сразу арестовали. С тех пор эта сестра осталась без мужа (он тоже был арестован, а затем умер в заключении)… А предатель до сих пор «проповедовал» у нас и даже участвовал в хлебопреломлении! Я много молился о том, как мне по-христиански правильно в данной ситуации поступить.
И вот, наконец, Господь нас рассудил. Как-то – кажется, в 1977 году – Василий Степанович занемог, долго лежал дома, не поднимаясь с постели. И меня от церкви направили к нему с вечерей Господней. Сначала я сильно усомнился, нужно ли мне туда идти, а потом вдруг подумал: кто знает, не ответ ли это от Господа на мои молитвы? И тогда я в волнении взял хлеб и вино и пошел по указанному адресу.
Вхожу в ухоженную квартиру Василия Степановича, расположенную в хорошем новом доме, и первое, что мне бросается в глаза в прихожей, – это большой, во весь рост, портрет Брежнева! А изображения Иисуса Христа, хотя бы самого маленького, что-то нигде не видно… Подхожу к постели больного. Он с трудом приподнялся и сел. Вижу – ждет. Тогда, набравшись смелости, я говорю:
– Василий Степанович, чтобы участвовать в трапезе Господней, вам нужно прежде покаяться в предательстве братьев!
Он мрачно на меня посмотрел, сжал кулаки, а потом как рявкнет:
– Это что за прокурор ко мне пришел? Перед кем я должен каяться?!
Если бы Василию Степановичу хватило сил, вероятно, он бы с удовольствием меня ударил. Но сил уже не было.
– Извините, тогда вы не можете участвовать в хлебопреломлении! – как мог, твердо сказал я и поскорее бежал из этого дома.
Очень скоро после той нашей встречи Василий Степанович умер. А мне Господь открыл, что Он действительно посылал меня с последним призывом к покаянию к этому когда-то верующему человеку…»
Свидетельство Михаила Захарова
«Мне рассказывали, что в Харьковской области в одной общине Совета Церквей произошел такой необычный случай: пресвитер устал оттого, что вся внутрицерковная информация очень быстро попадает к внешним; что ни решат, ни запланируют, – «органы» все уже знают. Было ясно: кто-то доносит, но вычислить его никак не удавалось.
И тогда пресвитер на членском собрании делает следующее объявление: «Братья и сестры, вы согласны с тем, что предатель не может присутствовать на нашем собрании?.. Что этот человек не может принимать участие в вечере Господней?.. Что такового следует отлучить от церкви, пока он или она не раскается в столь тяжком грехе?..»
Церковь отвечала согласием на каждый вопрос своего пастыря. «Что же нам тогда тянуть время? – продолжил пресвитер. – Давайте прямо сейчас и проголосуем! Пусть этот человек знает, что с сегодняшнего дня он отлученный, со всеми вытекающими отсюда последствиями, мытарь и язычник, идущий в ад, если только духовно не изменится…» Тут же проголосовали за такое, заочное отлучение. И душа этого человека, рассказывают, не выдержала, через короткое время он
действительно раскаялся, что доносил в КГБ. Вот такие удивительные случаи бывали в прежние годы».
Свидетельство Анатолия Руднева
«В хрущевское время мною заинтересовался КГБ. Вызывали на беседы, во время которых уговаривали доносить на своих братьев и обещали за это высокую зарплату. Когда же я от подобного «сотрудничества» отказался, стали запугивать, а потом уволили с работы (официально: за невыполнение производственного плана). Сотрудникам КГБ я тогда сказал: «Как бы вы отнеслись к тому, если бы среди вас оказался доносчик, предатель?!» И после нескольких безрезультатных встреч они от меня, наконец, отстали. В другой раз меня пытались «перевоспитывать» коллеги на работе, горячо доказывали, что Бога нет. А я им спокойно ответил: «Если Бога нет, что же вы тогда так волнуетесь, горячитесь? Оставьте меня в покое, и все!» После этих слов забавно было смотреть на вытянувшиеся лица атеистов».
Свидетельство Василия Сагана
«Вероятно, своей активностью я и привлек внимание КГБ. Меня много раз вызывали для бесед, суть которых сводилась к необходимости «сотрудничать». Я же чекистам отвечал, что наша замечательная советская литература учит никогда не иметь дела с предателями, поэтому не нужно меня толкать на предательство своих друзей и близких. Сотрудники КГБ злились и все пытались мне втолковать, что я неправильно понимаю их слова и смысл сотрудничества с советской
властью. Однако я стоял на своем, что от перемены слова суть дела не меняется… Я много молился, чтобы меня оставили в покое, и Господь помог. Одно время я работал на скорой помощи и однажды приехал на вызов в дом начальника местного КГБ. Кто-то ранил ножом его сына, и я оказал ему первую медицинскую помощь. Вероятно, это помогло спасти ему жизнь. И с тех пор КГБ словно забыл о моем существовании! А я возблагодарил Господа!»
Свидетельство Петра Чумакина
«А что касается падших, или вероотступников, то таковые были и у «регистрированных», и у «отделенных». Господь всех рассудит. Но даже и те, кто, поддавшись нажиму, испугались и дали согласие на сотрудничество с КГБ, не обязательно были погибшими людьми. В наших краях был такой случай. Один очень ревностный брат работал на железной дороге и как-то в спешке выгружал из вагона мешки с мукой. А в это время шел дождь, и мука немного подмокла. За такую небрежность брату реально угрожал тюремный срок. Тогда он приехал на собрание в церковь и рассказал о своей беде. Все расположились сердцем и решили ему помочь: быстро раскупили подмокшую муку по цене самого высокого сорта.
Брат отдал деньги начальству, а ему вдруг сообщили, что заводят на него уголовное дело, поскольку он продал товар не по назначению. Эта мука предназначалась для работников железной дороги… Вскоре брата вызвали в КГБ и поставили перед выбором: пять лет лагерей или подписка о сотрудничестве. Брат проявил слабость и подписал. Его отпустили. Он, мучаемый совестью, поспешил в церковь, где все рассказал служителям, попросил прощения и сразу же переехал в другой город. Конечно, КГБ и там его не оставил, брат еще несколько раз менял место жительства, пока не умер. Вместе с тем, свидетельства церкви о нем были всегда добрые, брат действительно страдал и переживал из-за однажды допущенного малодушия.
А бывали и другие случаи, когда люди не просто отпадали от церкви, а еще и желали участвовать в антирелигиозной пропаганде, писали мерзкие статьи в коммунистические газеты. Помню одного отпавшего, который даже предъявил нашему братскому совету требование вернуть ему деньги (добровольные пожертвования), которые он внес в церковную сокровищницу за время своего членства в общине. Братья рассудили это необычное дело так: пусть сначала принесет заверенную справку, с точным указанием всех сумм своих пожертвований, и тогда деньги ему вернем…»
Свидетельство Василия Иванова
«На третий раз организаторы пригласили бывшего верующего человека, который давно отрекся от Бога и стал лектором по научному атеизму. Это произошло уже года через два после первых двух диспутов. И вот тот падший человек стал с пафосом рассказывать, как он отказался от христианской веры. Чтобы усилить впечатление на слушателей, вероотступник показал всему залу свою руку, на которой не хватало одного пальца. При этом он заявил, что раньше был настолько «сильным» верующим, что по слову Христа решил отсечь себе руку за то, что она каким-то образом «соблазняла» его. Он будто бы положил эту руку на рельсы под проходящий поезд, но ему почему-то отрезало только палец.
А в зале тогда находилось немало верующих людей разных деноминаций. Все-таки Западная Украина. И вот многие стали высказывать недоверие к словам вероотступника, а кто-то даже громко воскликнул: «Если ты лжешь, Бог тебя накажет!» А этот лектор, вместо того, чтобы остановиться, напротив, с вызовом закричал: «Хорошо! Если я лгу, пусть меня Бог накажет!» Весь зал загудел, словно улей, пришел в какое-то неистовое движение. Ведь одно дело дежурные атеистические фразы, а тут – открытый вызов Богу.
Ведущий призвал всех к тишине и снова передал слово лектору, который был в тот вечер «гвоздем программы». Вероотступник жестами показал, что скажет сейчас нечто важное, но… не смог говорить. Он вдруг полностью лишился голоса! Уже в абсолютной тишине, страшно побледнев и часто делая отчаянные глотательные движения, бедный лектор так больше и не произнес ни единого слова. «Вот тебя Бог и наказал!» – закричали из зала. И тут такой ужас напал на безбожников, что диспут сразу же прекратили. Некоторые люди прямо убегали из зала, настолько они испугались явленной в тот вечер силы Божьей».
Свидетельство Александра Сипко
«Об отступничестве: мне вспоминается только один случай, когда наш член церкви выступил с публичным отвержением Бога в советской газете. Этого человека братья сразу же отлучили. Бывало, конечно, что люди переставали ходить в церковь, начинали пьянствовать, прелюбодействовать и прочее, но мы всегда учили, что у таковых остается возможность для покаяния, для получения прощения, лишь бы только они не дошли до кощунства, до хулы на Бога. Что касается детей верующих родителей, то при советской власти они вырастали неверующими крайне редко. К сожалению, сегодня мы видим намного худшую тенденцию в этом вопросе. Желаю современной молодежи большего дерзновения в Господе, большей веры и доверия Ему. «Держись образца здравого учения», – учит нас апостол Павел, чтобы нам твердо стоять на Слове Божьем, а не «обращаться к басням» (2 Тим. 1:13; 4:4)».
Свидетельство Сергея Одарюка
«КГБ в те годы весьма интересовался нашими служителями и проповедниками.
Например, пресвитер георгиевской церкви свидетельствовал, что сотрудники КГБ его всячески запугивали, угрожали увезти в тюрьму и там оставить в одиночной камере навсегда, безо всякого суда и следствия, если он не будет доносить, что происходит в церкви. «Везите хоть сейчас!» – ответил брат. Его действительно привезли в тюрьму, завели в камеру. А затем вскоре пришли вновь, пожали руку со словами: «Вы настоящий человек!» – и отпустили… Вот такие проверки нашим братьям устраивали офицеры КГБ, и сами же не уважали предателей!
Меня тоже однажды в течение целого дня, с утра до вечера, допрашивали в госбезопасности. Предлагали перейти в общину Совета Церквей и потом докладывать обо всем, что там происходит. Дескать, у отделенных есть люди, которые, прикрываясь религиозной маской, на деле занимаются антисоветской агитацией. И тут мне помог опыт и рассказы братьев, которые побывали в подобных ситуациях прежде меня: ни в коем случае не соглашаться даже на самую малую услугу для КГБ. «На базар пошлют узнать цены, и этого не делать!» – как выразился один мой знакомый служитель. Поэтому и я наотрез отказался от всех их предложений по «защите Родины».
Правда, мне это так просто не прошло: вскоре меня сбила машина, когда я ехал на велосипеде по своему обычному маршруту с работы… Я не могу доказать связь между вышеупомянутыми событиями, но поневоле начинаешь размышлять…
В моей памяти сохранились два таких случая. В 1960-е годы один молодой брат не поладил с пресвитером георгиевской общины, об этом узнали «внешние» и тут же нашли к юноше подход: от его имени в местной газете опубликовали три статьи, в которых он отрекался от Бога и поливал грязью нашу церковь. Позднее этот человек стал милиционером, дослужился до майора, но затем что-то случилось, и его разжаловали. Вероотступник оказался никому ненужным. Тогда верующие стали его вновь звать в церковь, он даже несколько раз приходил на собрание, однако духа покаяния у него не было. Потом этот человек переехал в другой город, и мы точно не знаем, чем окончилась его печальная история.
А вот в другом случае: к согрешившему брату из нашей общины тоже пришли из редакции коммунистической газеты, уговаривали написать что-нибудь против Бога и Церкви, так наш брат их всех тут же выгнал, хотя и был в то время отпавшим. То есть страх Божий у него сохранился. Прошло какое-то время, и он вернулся в церковь и до сих пор служит Господу. Я думаю, нам всем полезно сравнивать эти два примера…»
Источник: Источник: Подвиг веры. Уникальные свидетельства о жизни христиан в СССР. Составитель и редактор Константин Прохоров. Ульм (Германия). 2009. с. 110-112, 248-249, 253, 311, 152-153, 280-281, 320, 325-326, 328.